Раньше о глобальном потеплении говорили в географическом аспекте, мол, климат меняется, уровень мирового океана растёт, от Мальдивских островов скоро останется разве что мокрое место. Теперь о глобальном потеплении заговорили в аспекте медицинском. С чего начинается подготовка к поездке в тропические страны? С многочисленных прививок от страшных болезней, о которых россияне знают пока только понаслышке.
Хорошо было во времена Жюля Верна (Jules Gabriel Verne, 1828–1905) — увидел муху цеце и твёрдо уверен: ты в Африке, южнее Сахары. Сегодня былой уверенности уже нет — болезни, ранее считавшиеся уделом тропиков, стремительно завоёвывают новые территории. И виной тому глобальное потепление.
Прогнозы учёных были бы более однозначными, если бы под термином «глобальное потепление» подразумевалось повсеместное увеличение температуры. Но всё не так просто — в некоторых регионах может, наоборот, похолодать, например в Европе. Есть предположение, что устремлённые на юг воды тающего льда Северного полюса могут ослабить Гольфстрим или изменить его направление, что уже происходило в прошлом. К тому же движение Гольфстрима зависит от солёности воды, которая постоянно убывает из-за таяния льдов Гренландии. Ослабление Гольфстрима вызовет значительное похолодание в Европе и потепление в тропиках, поскольку сейчас Гольфстрим «вывозит» часть тропического тепла и «отапливает» им Европу.
К чему приводит такое перераспределение? Специалисты спорят. Каждый предлагает свою пессимистичную модель развития событий, вплоть до обещания наступления нового ледникового периода в ближайшие 40 лет.
Смертельная дюжина
Специалисты Общества охраны дикой природы (Wildlife Conservation Society) опубликовали «смертельную дюжину» болезней, которые вышли за пределы ранее очерченных «географических берегов» вследствие изменений, вызванных глобальным потеплением.
В дюжину вошли: птичий грипп, холера, внутренние и внешние паразиты, чума, клещевой боррелиоз (болезнь Лайма), африканский трипаносомоз (сонная болезнь), туберкулёз, жёлтая лихорадка, лихорадка Эбола, лихорадка восточно-африканской зоны разломов, бабезиоз, «красные приливы». И это только болезни, представляющие смертельную угрозу для человека.
Расширение их ареала не удивительно. Жёлтая лихорадка, лихорадка Эбола и лихорадка восточно-африканской зоны разломов — болезни вирусного происхождения. Туберкулёз, чума, холера — бактериального; бабезиоз и сонную болезнь вызывают простейшие, бактерию-возбудителя боррелиоза распространяют клещи. Повышение влажности, среднегодовой температуры воздуха и воды, являющееся последствием глобального потепления, приводят к тому, что срок жизни патогенных микроорганизмов увеличивается, равно как и расширяется их ареал.
То же самое и с паразитами. Глобальное потепление ведёт к «демографическому буму» среди блох, клещей и прочих кровососущих паразитов, являющихся одновременно и переносчиками большого количества смертельно опасных болезней вроде чумы, болезни Лайма или сонной болезни. При этом уменьшение количества доступных водных ресурсов повлечёт за собой миграции животных-носителей паразитов и увеличение частоты их контактов с животными домашними.
Распространение птичьего гриппа связывают с тем, что участившиеся бури сбивают птиц с привычного миграционного курса, а в условиях изменения климата они гнездятся и зимуют на новых территориях.
«Красными приливами» называют обильное цветение воды, вызванное определёнными видами водорослей, а также цианобактериями. И те, и другие размножаются быстрее в более тёплой воде. Жизнедеятельность водорослей приводит к дефициту в воде кислорода и к увеличению количества аммиака и сероводорода, от чего гибнут морские обитатели. А цианобактерии вырабатывают и отраву пострашнее. Например, сакситоксин, вызывающий паралич дыхательной мускулатуры. Сакситоксин может использоваться как химическое оружие, в ВС США он маркируется как TZ.
Токсичные приливы случаются в тихоокеанских водах Камчатки. Моллюски питаются, фильтруя воду, и накапливают токсин в своём теле. Если потом человек съест таких моллюсков, возможно отравления с летальным исходом.
Животные страдают от всех перечисленных болезней в первую очередь и могут служить индикатором появления новой заразы в данной местности. По состоянию диких животных можно выявить ранние признаки приближения эпидемий и спасти много человеческих жизней. В некоторых регионах мира уже ведутся подобные наблюдения. Охотники и другие местные жители, которые бывают в лесах Республике Конго, сообщают о трупах горилл и шимпанзе, умерших от вспышек лихорадки Эбола, и в результате на севере Конго уже три года удаётся предотвращать эпидемии лихорадки среди людей. Пока охотников не вовлекли в этот проект, они приносили дохлых животных из леса в свои деревни, способствуя тем самым распространение лихорадки Эбола среди людей.
Сходные проекты осуществляются в Южной Америке. Теперь в районах, где фиксируются вспышки жёлтой лихорадки среди приматов, осуществляются программы вакцинации.
Болотная лихорадка покоряет вершины
Следовало бы дополнить список и малярией, которая опять шныряет по странам, истребившим её десятки лет назад. Болезни, возбудители которых передаются через членистоногих переносчиков, обнаруживает высокую степень зависимости от температуры окружающей среды. Но тут животные бессильны нас предупредить — для них не опасны малярийные плазмодии, опасные для человека.
ВОЗ настолько обеспокоена обострившейся ситуацией, что внедрила Глобальную программу по борьбе с малярией. Во «Всемирном докладе по малярии 2008 года» ВОЗ (World Malaria Report 2008) говорится: «Половина населения мира находится под угрозой заболевания малярией, в 2006 году 247 миллионов случаев заболевания привело к 881 тысяче смертей».
Ещё в 2000 году из-за жары малярия распространилась из трёх районов западной Кении на тринадцать, а в Танзании и Руанде вспыхнули эпидемии. В Италии, где малярия была полностью искоренена в 1956 году, последние годы регистрируют всё больше случаев. Учёные обеспокоены — возможно, это уже не только привозные плазмодии. Если с 1970 по 1993 годы было зарегистрировано всего 18 случаев заболевания, то с 1993 по 2007 — 100.
Малярия была обнаружена в высокогорных районах Индонезии и Африки, на таких высотах, где её никогда раньше не было. А комары-переносчики другого заболевания, лихорадки Денге, ранее встречались только на высотах до 3300 футов, теперь же «взобрались» в Андах до отметки 7200 футов.
Ужасная жара
Жара сама по себе, даже не дополненная инфекциями, тоже может стать причиной смерти. В 2003 году необыкновенно жаркое лето унесло 70 тысяч жизней в Европе. Только во Франции за две недели жары умерло 15 тысяч человек, что значительно превышает обычный уровень смертности. Статистика свидетельствует, что в жаркий сезон частота инфарктов и инсультов возрастает.
В условиях глобального потепления ожидается ухудшение качества воздуха и увеличение количества аллергенов в нем, что составит дополнительную угрозу для астматиков.
Повышение температуры вызовет увеличение вспышек кишечных инфекций, например сальмонеллеза. Другая пищевая бактерия, Vibrio parahaemolyticus, родом из субтропиков, уже расширила свой реал обитания вплоть до севера Аляски.
Последствиями потепления в разных регионах мира могут быть: затопление, наводнения и ураганы, прогрессирующий недостаток питьевой воды и продуктов питания, опустынивание. Прогнозируют, что к 2010 году 50 миллионов человек по всему миру может стать «экологическими беженцами».
Авось, или где наша не пропадала?
Русский народ всегда оптимистичнее смотрит на жизнь, чем европейцы — авось как-то будет. И при словах «глобальное потепление» скорее радуется, что придётся меньше отапливаться зимой, вырастут урожаи и добыча древесины, и что Российское судоходство откроет новые перспективы в связи с невиданным смещением на север зоны вечной мерзлоты.
С другой стороны, Минздрав не торопится публиковать информацию относительно распространения новых для России болезней на её территории в последние годы (а возможно такие данные и не собираются), у правительства отсутствуют какие-либо планы, фонды, или организации, призванные помочь людям в случае катастроф, связанных с глобальным потеплением.
А между тем именно в России 70% территории занимают «вечно-замерзшие» почвы. Потепление грозит их размораживанием, изменением свойств. Где-нибудь в Воркуте прорвет канализацию и вспыхнет эпидемия кишечных болезней. Конечно, это не пришествие в Россию вируса Эбола (от которого не существует прививок, а летальность составляет 50–90%), но тоже неприятно. Хотя и тропические монстры к нам могут пожаловать, а некоторые уже прижились. Группа заболеваний, называемых геморрагическими лихорадками — это острые вирусные инфекции, сопровождающиеся повреждением кровеносных сосудов и внутренними кровотечениями. К ним, кстати, относится и вирус Эбола. В России геморрагические лихорадки тоже есть и были по крайней мере последние 50 лет — обычно это так называемая геморрагическая лихорадка с почечным синдромом и крымская лихорадка.
По сведениям Федеральной службы по гидрометеорологии и мониторингу окружающей среды, к вышеперечисленным, «нашим» лихорадкам присоединилась лихорадка Западного Нила. Летом 2006 года случаи лихорадки зафиксированы в Астрахани, Ставрополье, Волгоградской области и Новосибирске.
Лихорадка Западного Нила появилась в Канаде и США девять лет назад — раньше её там никогда не бывало. За это время зафиксирована 21 тысяча случаев заболевания и более 800 смертей. Эти цифры уже нельзя объяснить привозом заболевания только из турпоездок — вирус в самом деле подался за жертвами на новые территории, и с такими темпами его скоро придется переименовывать в «повсеместную лихорадку». Лихорадка Западного Нила вошла в список новых, или возрождающихся заболеваний последних тридцати лет, который составила ВОЗ. К сожалению, список длинный — более тридцати болезней.
Профессор Центра демографии и экологии человека Борис Ревич напоминает об ещё одной угрозе — клещевом энцефалите. Во многих регионах Европы вспышки энцефалита не редкость. Но появились тревожные сведения о том, что клещи в связи с потеплением завоевывают всё новые территории, в частности, окрестности Санкт-Петербурга, где раньше считались редкостью.
Напряженная ситуация складывается с малярией. В России малярию на корню истребили в 1962 году, хотя до этого она встречалась в европейской России до широты Архангельска. Несмотря на массовый завоз малярии из других стран, ситуацию долго удавалось держать под контролем — местные рассадники заразы не появлялись. Но в последние десять лет местная малярия вернулась.
Сотрудники кафедры биогеографии географического факультета МГУ им. М. В. Ломоносова провели в 2004 году исследование, касающееся взаимосвязи распространения малярии с изменениями климатических условий в Московском регионе, где сейчас регистрируется 30–50% всех случаев заболевания малярией в России. Их вывод: изменение климата в последние годы сделало территорию Москвы и Подмосковья гораздо более восприимчивой и благоприятной для размножения малярийного плазмодия.
А приток рабочей силы из Таджикистана, Азербайджана и Киргизии — стран с неблагоприятной «малярийной ситуацией», можно считать опасным источником завоза.
Сотрудники Общества охраны дикой природы полагают, что повернуть процесс «расползания» болезней вспять не удастся. Сейчас речь может идти лишь о мерах по мониторингу ситуации и попытках уменьшить вред, причиняемый увеличением температуры воды и атмосферы Земли. Допустим, болезни уже не получится «загнать обратно». Но многие можно эффективно лечить, если врачи научатся распознавать новую «экзотику», а страна вовремя закупит или наладит производство лекарств, сообщает .
